С рабами не договариваются: Польша требует от Украины отречься от Бандеры
Польша стала странно себя вести. Она неожиданно разглядела на Украине то, чего там никак не могло быть, с точки зрения нашей проевропейской интеллигенции, — бандеровщину.
Лидер польской правящей партии Ярослав Качиньский заявил, что отношение Польши к Украине будет зависеть от трактовки Киевом роли УПА, совершившей «ужасающие преступления против поляков».
Также Качиньский в интервью польским СМИ заявил, что «на Украине создан культ человека, виновного в геноциде поляков». «Я ясно сказал Петру Порошенко, что с Бандерой они в Европу не пройдут», — рассказал Качиньский.
Тем самым Варшава, несомненно, подложила любителям майданного режима преизрядную свинью — лишив их возможности списывать любые попытки разглядеть на Украине неонацизм на излучение Дмитрия Киселева, оптические иллюзии и вату в российских головах.
Теперь на дежурный сарказм «Где вы на Украине бандеровцев нашли?» можно не только показывать список улиц и проспектов имени Бандеры, но и ссылаться на безусловный для российского евролюба авторитет — польского политика с безупречной проамериканской и антипутинской репутацией.
Что же произошло? По какой-такой причине у Польши вдруг начало выздоравливать зрение? И начало ли вообще?
Знали, что делали
Здесь стоит пояснить: вопрос о польском зрении и его выздоровлении все еще дискуссионный. Дело в том, что одновременно с тем, как Ярослав Качиньский поднял вопрос о бандеризации Украины, другие поляки постарались положить этот вопрос на прежнее место. Так, в польском издании «Политика» вышла статья за авторством Веслава Романовского «Три доказательства того, что на Украине нет культа Бандеры».
И все же я придерживаюсь того мнения, что уже само возникновение этой дискуссии в респектабельном пространстве польской политики означает неизбежное изменение отношения Варшавы к Киеву. И скорее всего, необратимое.
Давайте еще раз оценим произошедшее.
Польша в течение последних двух десятков лет не просто проводила в отношении Украины политику по интеграции в НАТО и ЕС. Польша являлась куратором Украины по данному вопросу.
Ирония судьбы заключается в том, что именно не территории Польши проходили обучение боевики националистических организаций Украины, поднявшие красно-черный флаг УПА, Шухевича и Бандеры. И ранее это никак не мешало Варшаве наслаждаться жизнью.
Наивно было бы полагать, что польские спецслужбы не понимали, с кем имеют дело. Все они понимали прекрасно. Вот и имели. Возможно, в силу полученного распоряжения из Брюсселя. Еще вероятнее — из Вашингтона. А возможно, прагматично полагая, что нынешние бандеровцы скорее будет резать москалей, нежели ляхов, ведь у Польши и украинских нацистов — общий покровитель.
Под чутким руководством Варшавы Киев делал свои первые робкие антироссийские шаги в начале 90-х. Годы спустя, под ее же аплодисменты и похлопывания по плечу, Киев совершал уже вполне реальные выпады против Москвы, включая поставку оружия антироссийским режимам.
Президент Польши Лех Качиньский (брат нынешнего Качиньского) вместе с президентом Украины Виктором Ющенко (папа которого пристрастился к хорошему кофе в концлагере, и жена которого из американской бандеровской семьи приверженцев полковника СС Льва Силенко, первым начавшего открытую реабилитацию бандеровцев), взявшись за руки, стояли в Тбилиси — останавливали русское нашествие.
Бандеровщина была главным инструментом переформатирования Украины — в не-Россию и анти-Россию. Бандеровщина была прививкой, мутагеном, который должен был обеспечить главные характеристики желаемой Украины — ненависть к России. Ненависть иррациональную, лютую, готовую в любой момент стать мотивом преступления.
Ничто в этом не смущало Варшаву. Ни жертвы Волынской резни, ни Львовские погромы. Цель того стоила.
Расплата — не всегда прибыль
И вот Украина оторвана от России. Украина разрушена и разложена. Украина извалялась в подлости и предательстве. Украина — по локоть, по пояс в крови. Украина стала чудовищем, совершив все преступления и все глупости, на которые ее толкали.
Она разрушила свою экономику. Она уничтожила свою культуру. Она изуродовала свою идентичность. Она убивала своих людей. Своих предков и потомков. Стариков и детей.
Она делала все это с криками «Слава Украине!» и «Смерть ворогам!». С черно-красным прапором.
И что же она слышит теперь, совершив все это?
— А теперь перестаньте быть бандеровцами, — говорит ей Польша.
Как же так-то?! Ведь только бандеровская Украина была способна все это совершить!
Ну, да. Но все равно перестаньте. Иначе не войдете в вожделенную Европу.
Украинцы и не захотели бы в Европу, если бы в них не разожгли презрение к самим себе, к русским, а также жадность, чванство и прочее. Проще говоря — бандеровщину.
Украина переродилась. Приняла предложенное. Пошла на все. И теперь оказалось, что все это и является — препятствием на пути к вожделенной цели.
Мораль тут проста: с тем, кто готов себя продать, — не договариваются. С ним не заключают союзы. С ним не говорят на равных. Такого не подпускают к себе и своему дому. С рабами не дружат и не вступают в брак.
Все это можно сделать с врагом, с которым заключен мир, сделка или перемирие. Но не с рабом. У раба нет братьев. Нет родины. Нет матери. И его самого у раба тоже нет.
Есть только безмерное удивление.
|
