[Вика]

ZLjusja: правильно, только нагрузка должна наращиваться очень-очень аккуратно, постепенно.

К тому, что здесь сказано, добавлю вот что: если собака боится выстрелов или только-только обращает на них внимание, прислушивается (это чаще всего означает, что впоследствии начнет их бояться), ни в коем случае нельзя собаку гладить, жалеть и утешать. Это станет для нее подтверждением, что что-то страшное действительно происходит. Самое правильное - делать вид, что вы сами ничего не слышите, ничего не случилось.

Если собака только прислушивается к выстрелам, еще не боится - с ней в момент выстрела можно очень буйно и весело начать играть.

И ни в коем случае нельзя в новогоднюю ночь, когда звуки на улице - как в районе боевых действий, выгуливать собаку. В такой момент у многих псин, кто раньше, казалось бы, вообще игнорировал выстрелы, крышу сносит.

А вот вам цитата из рассказа Александра Власенко об одном сильно двинутом на голову овчаре по имени Альтаир ;) :

А когда понадобилось Таира обстрелять, то есть приучить его спокойно относиться к выстрелам, самая эффективная из всех известных мне методик, которой с неизменным успехом я пользуюсь и по сей день, родилась сама по себе в одно мгновение. К тому времени дрессируемая пакость оголодала настолько, что в начале занятия, пока нагрузка на нервы не достигала определённого предела их выносливости, она (в смысле, пакость) пожирала предлагаемые по заслугам куски с нескрываемым удовольствием, а порою не пренебрегала ими даже в конце урока, с ущербом для самочувствия пройдя через очередной круг устрашений и экзекуций. Поскольку в управлении Таировым поведением всё большее участие принимал его желудок, мне показалось заманчивым использовать в этом деле потенциальные возможности столь влиятельного внутреннего органа на полную катушку: создать в педагогических целях постоянную жёсткую конфронтацию между ним и Таировой генерализованной трусостью.
Вышли мы с Таиром в очередной раз на дрессировочную площадку и стали отрабатывать хорошо ему известные приёмы хождения у ноги и бескомандной посадки при остановке. Только в руках у меня была при этом миска, в которую - и ходячее убоище это видело - я предварительно бросил пару кусочков мяса. А поодаль, метрах в тридцати от площадки, ждал моего сигнала помощник со стартовым пистолетом в руке. И в момент, когда собачёныш, выполнив требуемые команды, уже тянулся, под аккомпанемент моих похвал, к заработанному вознаграждению, я кивнул помощнику. Тот выстрелил. Таир вздрогнул, но мясо слопал. Ну и чудненько! И примерно с минутными интервалами мы проделали то же самое ещё раза три-четыре. А затем, чтобы в пёсьем мозгу выстрел окончательно увязался с последующим кормлением, мы ещё малость позанимались выдержкой. Горю луковому полагалось сидеть напротив всё той же миски с кусочками, которая с каждым повтором упражнения отодвигалась от него на пару шагов, и лишь после выстрела ему дозволялось сию посудину очищать от содержимого.
На другой день Таир в ответ на выстрел начал уже сглатывать слюну, а про то, что громких звуков следует бояться, он забыл напрочь. Сто лет известный лабораторный павловский опыт по выработке условного рефлекса - а как здорово пригодился!