[Tamara]

...

Однажды у слонов засорился арык (небольшая канавка), из которого Радж брал воду на "полив" посетителей. Перед самым слоновником вода из арыка уходила под бетонное ограждение в трубу диаметром сантиметров 10-15. Амин долго и безуспешно пытался продолбить затор куском стальной арматуры. Но беда в том, что этого прута не хватало на всю длину трубы. Поэтому Амину приходилось ковырять пробку то с одной стороны, то с другой. Но как он ни старался, выбить ее не удавалось.

Радж какое-то время внимательно наблюдал за служителем, потом подошел, аккуратно, хоботом, отодвинул его в сторону. После этого, выдернув арматуру, отбросил ее в сторону, вставил в трубу хобот и как следует дунул. С другой стороны, как из гаубицы, вылетел квач плотно спрессованных листьев. Вода опять побежала по арыку.

Амин, не глядя на слона, поднял арматуру и, довольно покачивая головой, поблагодарил:

- Ай маладес, Радж, ай рахмат! (Спасибо!)

Потом, уже в воротах, оглянувшись, недовольно добавил:

- Хитрый, да? Чего раньше думал, а?

Периодически бассейн начинал "зацветать". Тогда приходилось сливать воду и чистить стены. Для этой цели Амин сооружал тележку-паровоз с несколькими ведрами, брал совковую лопату и спускался на дно. Наполнив ведра и водрузив их на тележку, он звал:

- Э, Радж! Помагай!

Слон послушно прихватывал хоботом тележку и аккуратно выкатывал ее из бассейна. Амин всегда гладил его по хоботу и приговаривал:

- Ай маладес! Ай боло! (Хорошо!)

Однажды Амин залез с ведрами в бассейн, а лопату позабыл наверху. Оглянувшись по сторонам, он не захотел снова взбираться наверх и решил позвать добровольного помощника:

- Э, Радж! Лапотка давай?

Слон, не торопясь, удалился в зимнее помещение, и пока Амин ругался, то ли на себя - за забывчивость, то ли на слона - за его леность, Радж так же, не торопясь, вышел. Но уже с лопатой!

***

Как-то посередине лета в лечебнице появился сердитый Амин и, бросив с порога: "Раджа нога болит, иди смотри!", - развернулся и ушел.

Я постоял у загородки, наблюдая за слоном. Оказалось, что Радж действительно прихрамывает на заднюю ногу. Заодно удалось выяснить, почему Амин такой сердитый. Радж из-за боли в ноге обиделся на весь мир и не подпускал к себе даже его. В этот день как следует осмотреть слона мне так и не удалось. Не подпускал он к себе и на следующий день. То ли на третий, то ли на четвертый день нога так сильно распухла, что слон на нее уже совсем не опирался, заменив ее при ходьбе хоботом. Надо было что-то срочно предпринимать.

- Юрич! А, представляешь, подохнет? Вскрывать в водолазном костюме будешь, я-то туда уже по инвалидности не полезу! - пытался немножко разрядить атмосферу Георгич.

Принудительно зафиксировать слона, конечно, можно, хотя и связано с определенными трудностями, и делать это на ограниченном пространстве довольно рискованно, прежде всего для самого слона. Пока плохо представляя себе план дальнейших действий, я приготовил тазик мази на основе ихтиола и березового дегтя. С этим тазиком присел у загородки слоновника, уговаривая Раджа показать ногу. Раджа запах мази привлек, и он, подойдя совсем близко, начал у меня выпрашивать тазик.

- Нет, - говорю, - сначала покажи ногу.

Амин, который стоял рядом, тоже пускался на все ухищрения, уговаривая Раджа довериться мне:

- Раджа, зиволичь! Нога давай! Лечить надо!

В результате этих переговоров в мозгу слона все же произошло какое-то "замыкание", и он, развернувшись к нам спиной, не просто показал, но даже просунул ногу между стальными швеллерами ограждения. Из пятки слона торчал громадный, загнутый крючком гвоздь. Я быстро прихватил его и сильно дернул. Гвоздь остался в руке, а Радж, вздрогнув от боли, оглушил нас на несколько секунд своей "иерихонской трубой".

Когда острый приступ прошел, Радж развернулся лицом к загородке и снова попросил тазик.

Тазик слону, как вы понимаете, давать было весьма опасно, так как он мог запустить им в очередного обидчика. А это уже не мягкий шарик испражнений.

"Дам-ка я ему мази, - подумал я, - если что, еще сделаю". И, вывалив половину смеси на большой и плотный кусок крафта, пододвинул бумагу так, чтобы он мог ее достать. Радж затащил бумагу к себе и, не долго думая, запустил в нее хобот. Набрав какое-то количество мази, он стал ее аккуратно наносить на рану. Но что меня больше всего поразило, он, закончив эту операцию, принялся размазывать смесь в основном по ходу нервных окончаний и вен, как с наружной, так и с внутренней стороны.

- Ай, Радж, собака, маладес какой! - улыбался Амин.

За всей этой процедурой, ритмично покачивая головой, внимательно наблюдала Инга. Она вообще-то всегда покачивала головой, независимо от ситуации, - привычка, которая у нее осталась еще из "прошлой жизни", в которой она работала в цирке. Инга никогда и ни в чем не мешала, не поддерживала и не противилась Раджу, просто являя образец подражания для жен всех времен и народов.

Радж окончил "намаз", ощутил облегчение, пришел в хорошее настроение и, не задумываясь, подобрал хоботом кусок крафта с остававшейся на нем мазью, описал хоботом в воздухе большую дугу и со всего размаху приклеил лист Инге прямо в лоб. Та попятилась назад и, стащив лист, принялась хоботом размазывать мазь по ушам. Чувство юмора своего супруга она принимала спокойно, как и остальные его поступки.

На следующее утро первым в лечебнице появился Амин с хитрой усатой улыбкой:

- А, дохтур?! Немножко вкусный мазя давай! Радж хорошо!