[donna-anna]

Стричь меня учила моя заводчица, за что ей большое спасибо. Потом была многолетняя практика на своих и чужих собаках, но основы стрижки модерн преподала мне именно она. Других стрижек тогда практически не было - не стригли даже льва,(кстати, в Тюмени единственная собака, стриженная подо льва - это был серебристый карликовый кобель московского разведения. С ним вязала свою серебристую Алису Наталья Яковлевна Толпыго. У него была молодая хозяйка - совсем девочка, которая занималась с ним и ОКД, и ЗКС, так что этот кобель - вылетела из головы кличка, как всегда, был вполне охранной собакой, несмотря на свой размер).
Я приехала в Москву снова спустя два года - в 89-м, чтобы принять участие в первом Всероссийском пудель-шоу. Такая первая, по сути, монопородная выставка. Кто помнит? Собак было - море. Только в нашем ринге, а выставляла я Арнику в открытом классе, было семнадцать сук! Судил немец - очень приятный дядечка. Что я помню про судейство. Очень была необычная манера по тем временам. Да и по нынешним тоже - сейчас так не судят. Может, потому, что нет такого количества собак. Он прогнал нас всех по кругу и сразу разделил на три части: хор., оч.хор., отл. «Хорей» даже не смотрел, не описывал, не расставлял по местам - поставил оценки и отправил с ринга. Очхоровских снова всех прогнал по кругу и расставил по местам, но описания, по-моему, не давал. Потом дошла очередь тех, кто мог рассчитывать на отлично. Мы оказались именно в этой группе. Выстроились. Эксперт пошел вдоль ряда пуделей, наклоняясь к каждой собачке, заглядывая ей в глаза и проверяя зубы. Когда подошел к Арнике, нагнулся, потрепал ее по морде и даже причмокнул, как если бы поцеловал - так она ему понравилась. Надо сказать, что выражение морды у Арники, действительно, в отличие от многих других абрикосов, было ангельское. Ну, хороша она была. А потом… потом эксперт обнаружил на груди у нее маленькое, совсем незаметное, на первый взгляд, белое пятнышко. Надо было видеть, как он расстроился! Я даже не ожидала. Он чуть не плакал, разводил руками, как будто извинялся, прижимал руку к груди и почти кланялся мне. И в результате поставил нас на третье место. Я, конечно, тоже расстроилась. Потом мы сидели с заводчицей у нее на кухне и чего-то пили, и обе плакали. Но, согласитесь, третья из семнадцати - это тоже не так плохо.