Я и все мои половинки

[donna-anna]

Конечно, собака в доме - это особый случай… Помню, как я ее кормила. Аппетитом хорошим Груня не страдала. Это сейчас я бы сказала: оголодает - поест! Не сдохнет! Но тогда… Кормление - это был целый ритуал. Каша варилась обязательно полужидкая, ну, или разводилась супом, молоком и т.д. На Груню повязывалась салфетка - у нее была своя, персональная, я садилась на пол с ложкой в руках и приступала к кормлению. Одной рукой открывала ей пасть, второй - вливала ложку пищи. И так - пока не заканчивалась еда. Груня относилась к экзекуции по-философски и с пониманием. Надо - значит, надо. Спокойно открывала пасть, спокойно проглатывала все, что туда попадало, не сопротивлялась, не пыталась убежать. После еды позволяла вытереть себе морду салфеткой и, сытая и довольная, уходила в комнату. Конечно, когда я уехала, кормить подобным образом ее перестали - и надо же! Не похудела!
А еще смешно вспомнить, как я ее стригла и расчесывала. Эти процедуры Груня, разумеется, не любила, но терпела. Закончив процедуру, я говорила ей: «Груня, иди, покажись маме!» Грунька бежала на кухню, вываливала язык и, пыхтя, начинала крутиться перед мамой - и так, и этак, всем своим видом показывая, какая она красивая. В этот момент у нее была не морда, а самое настоящее лицо, на котором было написано удовольствие. А мама еще и нахваливала: «Ай, Груня! Ай, какая красивая!». Хотя чего уж там, как я сейчас понимаю, было сильно красивого…